Галина Ивановна Садко пережила революцию ребенком, Великую Отечественную войну встретила в зрелом возрасте. Между этими историческими событиями она несколько лет провела в Закавказье, теперь живет в Касимове. Совсем недавно Галина Ивановна отметила 110-летие…
– Ваня, во-первых, я глухая и слепая, – предупредила Галина Ивановна, после того как меня представила ей председатель совета ветеранов города Касимова.
В темном платье с белым воротничком, Галина Ивановна такая же серьезная, как на старых своих фотографиях, где она молода, но вполне узнаваема. Светлый платочек аккуратно повязан на голове, совсем не по-деревенски. Есть в ней какая-то неуловимая, но ясно ощутимая элегантность и внутреннее достоинство.
Соцработник просила меня говорить с Галиной Ивановной громко и сесть поближе к ней. Разговаривали мы долго.
Счастливое детство
– У меня непростая жизнь была, – начала свой рассказ долгожительница. До революции у меня было счастливое детство. Я была младшим ребенком и любимицей в семье, меня баловали и родители, и сестры. А потом началась революция. Большевики все отобрали, мы стали нищими.
Отец Галины Ивановны был торговцем, владел маленьким магазинчиком головных уборов. После того как большевики национализировали магазин, а деньги в банке пропали, он перенес три инсульта и умер в сентябре 1921 года. Мать Галины осталась одна с тремя дочерьми. Работала тогда только старшая сестра, она была делопроизводителем в милиции, и если бы не дедушка Иван Иванович Живилов, семья не смогла бы выжить. Но выжила.
После седьмого класса Галину направили в педагогическое училище. Девушка поступила туда с неохотой, но стала учиться по настоянию матери и сестры. Педагоги училища обладали глубокими знаниями и относились к студентам, как к собственным детям.
– Учительница литературы и русского языка очень хорошо знала свой предмет. Она без памяти любила произведения Льва Толстого, ездила на его похороны. Рассказывая об этом, она плакала сама, и мы вместе с ней, – вспоминает Галина Ивановна.
Не миновало увлечение литературой и юную студентку педучилища:
– Я сама когда-то писала, очень любила писать. В педучилище я и две подружки издавали свой собственный журнал, который назвали «Трилистник». Одна моя подружка писала стихи. Мы все рисовали в этом журнале. Я писала прозу. В своих рассказах описывала то, что случалось в моей жизни, жизни друзей и знакомых. Мы выпустили пять или шесть номеров.
За стеной Кавказа
После окончания училища Галина почти год работала учителем в селе Копанове. Там она познакомилась с пограничником Львом Садко и вышла за него замуж. Мечтала о спокойной семейной жизни, но пришлось поскитаться по всему Закавказью. Около двух лет молодожены жили в Азербайджане, там Галина Ивановна переболела малярией. После четырех лет службы в Батуми чета Садко провела год в Армении, и поначалу все у них складывалось неплохо.
– В Армении я один год работала в библиотеке, мне нравилась библиотечная работа. Но вскоре тяжело заболела, у меня начались сердечные приступы. Особенно тяжелый приступ случился после землетрясения, я очень испугалась. Врач сказал мужу: «Если хочешь сохранить жену, отправляй ее отсюда, ей горный климат не подходит». Я уехала из Армении в Коломну, к свой сестре. Муж подал рапорт о переводе на другое место службы.
Не можешь – научим...
В Коломне Галину Ивановну и застала война. Когда началось наступление немцев на Москву, ее сестра с мужем перебрались в Касимов, а Галина Ивановна осталась, потому что муж в одном из писем обещал к ней заехать, когда будет в Москве. Но судьба распорядилась по-другому. Мужа своего она больше не видела и не знает, что с ним произошло. Скорее всего, он погиб в первые месяцы войны.
Именно тогда Галине Садко пришлось стать директором школы противовоздушной и противохимической обороны. Их тогда создавали повсюду в связи с наступлением немцев.
– Меня вызвали в Рязань и сказали, что я буду начальником создающейся школы ПВХО. Я в начальники не хотела, но разговор был короткий. Мне сказали: «Не знаете, как работать – научим, не хотите работать – посадим». Пришлось согласиться. Мы подготовили один выпуск инструкторов по противовоздушной и противохимической защите, а когда немцев отогнали от Москвы, наша школа закрылась.
Самым страшным несчастьем во время войны для Галины Ивановны стала гибель племянника и крестника Леонида. Пережить эту беду ей помогла природа.
– Когда узнала, что Лелика убили, так было грустно, так тоскливо. Я все в лес уходила. Погуляешь, кислородом подышишь, станет немного легче. Я очень любила лес, грибы собирать и ягоды.
Такой запомнилась ей война. И день Великой Победы запомнился: семья встретила его слезами, вспоминали потерянных близких. Вот уж действительно как в песне поется – праздник со слезами на глазах.
Все, что знаю о Касимове
После войны надо было начинать новую жизнь в Касимове. Приходилось работать на двух работах, домой возвращаться затемно было страшно. Предложение директора Касимовского краеведческого музея устроиться к ним научным сотрудником она приняла с радостью.
– В музее мне очень нравилось, я любила читать. Прочитала много книг о Касимове и людях, которые жили в городе. Но после десяти лет работы в музее у меня не сложились отношения с новым директором: ее всегда возмущало, почему гости города обращаются именно ко мне...
История закончилась банально – Галине Ивановне пришлось сменить работу. Несколько лет моя собеседница работала экскурсоводом и рассказывала гостям все, что знает о Касимове, а знает она много.
***
Честно говоря, я опасался ехать к Галине Ивановне – вдруг ей трудно будет говорить со мной о самых сложных и даже трагических временах. Говорить ей и в самом деле непросто. Я постарался сохранить стиль ее речи, неторопливой, состоящей из коротких фраз. Но память долгожительницу не подводит, мысли в голове не путаются. Вот только беда со зрением и слухом. Из-за этого Галина Ивановна не может обходиться без поддержки социального работника, помощницы по хозяйству.
Из Касимова я возвращался с мыслью, что мы не умеем ценить прелести жизни. Я не знал голода, не испытал страшных бед. Что же на жизнь жаловаться? Вот ведь Галина Ивановна в свои 110 лет не жалуется, живет в своем мире – дорогих ей вещей и старых фотографий. А на этих снимках она – такая молодая! Из прошлого века.