Читателям, надеюсь, не надо объяснять, по какой причине появилась в словах «ё»-приставка? Наверняка многие из них некоторое время назад смотрели по телевидению, как миллиардер Михаил Прохоров презентовал новый «ё-автомобиль», выпуск которого он собирается организовать. На мероприятии присутствовал премьер-министр Владимир Путин, который опробовал новую машину, и она ему понравилась.
Наверное, действительно, автомобиль хороший: и сравнительно недорогой, и достаточно вместительный (по крайней мере, сам Прохоров свои ноги в нем уместил), и представляет собой, как было сказано, самые-самые передовые технологии. С этим вроде бы, новым технологическим мышлением связывается пропагандистами «Ё-авто» и новое осознание россиянами действительности, и новая страна. И кто же будет отрицать влияние научно-технического прогресса на все другие сферы жизни?
Не нравится мне при всем этом только буква «ё».
К самой букве я претензий не имею. А наслышав о ее нелегкой судьбе (о том, как после введения этого письменного знака в конце восемнадцатого века княгиней Дашковой и до наших дней он то приветствуется при написании, то изгоняется), я прониклась к ней настоящим сочувствием и очень была рада, узнав, что на родине Николая Карамзина в городе Ульяновске этой букве поставлен памятник. В России, оказывается, есть союз «ёфикаторов», который борется за права буквы «ё», что тоже мне симпатично.
Думаю, однако, что устроители «ё-автомобиля», выбирая название для своего проекта, исходили не из спорных правил орфографии. В этом смысле они такие же «ёфикаторы», как пьяные мужики, сидящие вечером у подъезда нашего дома. Возвращаясь с работы, с трудом продираешься сквозь изрыгаемую ими пелену матерщинного трепа, где звук «ё» слышится, пожалуй, чаще других. Возмутившись, я однажды пыталась стыдить матерщинников. Что-то бормотали в ответ, извинялись, но все осталось по-прежнему. Потому что ничего иного, кроме «ё-языка», они, по разным причинам безработные, выбитые из нормальной жизненной колеи, теперь не знают.
Впрочем, и те, кто работает и даже преуспевает, по причине крайнего падения культуры в нашем обществе «ё-языком» не пренебрегают, заменяя иногда грубые нецензурные слова так называемыми эвфемизмами типа «ёшкин кот», «ёлы-палы», «ё-мое», наряду с широко распространившимся словечком «блин».
Слово «ё-мобиль» корнями своими прорастает оттуда же, из слоя нецензурщины, матерщины. Недаром Путин на презентации сделал вид, что вроде как удивился: «Это откуда же такое название?»
Принимать или не принимать матерщину – вопрос отдельный и пока в нашем обществе нерешенный (за брань в общественном месте могут оштрафовать, а с экранов или сцены матерись сколько угодно). Но строить на этом «материале» российский бренд – не слишком ли?
Впрочем, для господ миллиардеров такого вопроса не существует. Им все позволено. И кутить в Куршевеле, и покупать заграничные спортклубы. Им будут рады в любой политической партии, особенно с невидным рейтингом. А уж если кто-то из них дело готов предпринять, все только «за», пусть даже будет делаться оно с некоторой ухмылкой.
Слово «ё-мобиль» или «ё-авто» нормальный человек не может произнести без внутреннего сопротивления, скрываемого обычно за усмешкой. Выходит: а пусть себе мучается, раз терпит. Как захотел барин, так и будет.
Но по подобному образцу можно скроить и «ё-философию», и «ё-страну», полукультурную, с малыми запросами, чтобы народ никуда выше не поднимался, а делал все, как ему велят.
Говорят, что наша страна деидеологизирована. А буква «ё» – это не идеология?