Что ж, охотно верю. Тем более, что выбранное им занятие – руководство политической организацией, да еще выход с ней на избирательную кампанию федерального уровня, по степени щекотания нервов – ни с чем не сравнимое «удовольствие». И такого в его жизни еще точно не было.
Если честно, новость о новой ипостаси Прохорова вызвала иронию. Уж слишком прочен в сознании связанный с ним образ громкого кутилы, любителя пафосного отдыха, вечно завидного жениха, на которого точат зубки «светские львицы». И тут нате вам: поступок не мальчика, а мужа!
Однако, вчитываясь в его последнее интервью, невольно поймал себя на мысли, что некоторые ответы вызывают неподдельный интерес. Конечно, там, где Прохоров описывает свои перемещения по должностям и говорит, что «драйверы развития переместились в промышленность, я стал гендиректором «Норильского никеля», тут он меня прибивает просто всмятку. Ибо где я, обычный человек, и где те самые «драйверы развития». Но когда он утверждает, что оппозиционная партия не должна быть партией разрушения, а в целом и общем следует нацелиться на созидание в интересах страны, чтобы через реальную работу прийти к устранению нынешних общественно-социальных, экономических изъянов – то тут мне Прохоров начинает нравиться.
Более того, в логичности его мышления, в его способности выдавать в своей устной речи внятные мысли угадывается человек, который стремится к результату, который привык его добиваться. Здесь, правда, сразу же открывается широкое пространство для споров. Хотя бы о том, а чего, собственно, хочет Прохоров. Ибо все его реверансы о самостоятельности принятого решения возглавить «Правое дело» бесконечно милы, но вряд ли вызывают доверие. В нашей стране если такое и было возможно, то только до начала эры 2000-х. Все последующие явления проводились с четко обозначенного благословения (инициативы) администрации Президента.
И почему вдруг ее не стало в «деле Прохорова» – объяснения от Михаила Дмитриевича на двоечку с минусом.
Бизнесмен явно плох, когда пытается говорить о политической составляющей своего нового детища. Тут он бесконечно новичок, некоторые его «откровения» слишком наивны даже для аполитичной публики.
И он хорош, когда позволяет себе рассуждения о системных проблемах современного политического устройства России. Хорош, в первую очередь, тем, что обозначает некий новый пласт идей, на которых, в принципе, можно построить удобоваримую идеологию для определенной части аудитории и выйти с ней на ближайшие выборы. Причем в устах Прохорова подобное не вызывает отторжения, а, напротив, легко усваивается, так как связывается с ним – с представителем современной силы, обладающей энергией, успешностью и состоятельностью.
В этом контексте слова миллиардера о том, что «Правое дело» должно исповедовать философию партии власти – то есть хотеть реально претендовать на первое место – это не просто неуместная дерзость, а исключительно правильное обозначение цели. Понятное той части электората, которая по своему потенциалу многое может, но не хочет никак себя выражать. По крайней мере, ни в одном из предлагаемых партиями-тяжеловесами форматах.
Примерно так стартовал в 1999 году «Союз правых сил». На волне явного политического застоя с ярко выраженным личностным кризисом Президента Бориса Ельцина, с поднимающими по всей стране голову реакционерами, вдруг возникла сила, ориентированная на молодое, активное поколение, ищущее свои идеалы в реальном современном мире, а не в исторических мифах прошлого.
Будет ли «Правое дело» повторять путь СПС? В каких-то моментах, безусловно, да. Но в целом и общем, наверное, нет. Хотя бы потому, что сегодня другая повестка дня. Если те намеки, которые позволил себе Прохоров, найдут отражение в обновленной идеологии «Правого дела», то не исключено, что обросшей жирком «системной оппозиции» придется в будущей Госдуме потесниться.