№98 (6003) от 24 декабря 2021
Таков жизненный девиз нашей современницы Людмилы Булековой. Эта молодая женщина родом из Скопина. Сейчас со своей семьей живет и работает в Рязани и бескорыстно помогает другим. Но обо всем по порядку.
Предисловие на немецком
– Ich bin Russland deutsche, – услышала я при встрече от Людмилы вместо ожидаемого «здравствуйте».
Увидев изумление на моем лице, женщина приветливо улыбнулась:
– Это я – Людмила, которой вы звонили и договаривались о встрече. А вообще я – русский немец или русская немка, как хотите…
– Почему вы так говорите? – я наконец обрела дар речи и не могла не уточнить эту информацию, хотя не вполне понимала, какое отношение к теме нашего общения имеет так неожиданно прозвучавший немецкий мотив. А зря. Как потом выяснилось, самое прямое.
Людмила рассказала, что родилась в семье российских (по отцу) немцев (по маме). Ее предки приехали в Россию из Германии в 1767 году из города Любека по приглашению Екатерины Второй. Семью прадедушки вместе с другими немцами Поволжья депортировал из Саратова в Сибирь Сталин в сентябре 1941-го. Документ о депортации сохраняют в семье Людмилы. Уже при Хрущеве вернуться в Саратов не разрешили. Родственники осели в Скопине, куда приехала и семья прадедушки.
Родом из детства
– Мой дедушка, Фридрих Фридрихович Дицель, родился в 1929 году, жив дед и сейчас, – продолжает семейную тему Людмила. – Моя бабушка, Хильда Дицель, тоже немка. Добрее людей, людей с таким открытым сердцем, как мои дедушка и бабушка, я не видела в жизни. С детства бабушка называла меня Weihnachts-mädchen – «Рождественская девочка». Они с дедушкой передали мне любовь к немецкому языку и свою веру. Я родилась 25 декабря, в праздник Рождества, когда его отмечают католики и протестанты. Но кроме приятных слов и лестных эпитетов, бабушка всегда мне говорила, что у меня в жизни есть миссия – проповедовать (нести) Христа. Бабушка учила нас: надо делать добро, особенно в дни благополучия. Христианство должно выражаться в практических делах, то есть вера без дел мертва. Накормить голодного. Одеть нагого. Дать приют бездомному. В этом и есть христианские правила жизни.
Начала задавать себе вопрос: что могу сделать я? И решила попробовать кормить нуждающихся людей.
Иди и делай
– С чего ты начала? Ведь в любом деле есть первый шаг, – мне по-настоящему стало интересно понять сидящую передо мною молодую женщину.
– Я решила узнать, сколько стоит армейский термос. Оказалось, 3500 рублей плюс 500 рублей доставка. А через две недели мне на работе (работает Людмила в банковской сфере – Л.Т.) выписали премию 4000 рублей. Для меня это не было совпадением. О своем намерении кормить нуждающихся я рассказала девчонкам на работе. И они меня поддержали. Так и появились четыре повара. С сентября прошлого года мы начали готовить еду и два раза в неделю привозить и раздавать ее нуждающимся. В этом помогали нам знакомые ребята.
…Я сижу молча и не знаю, как реагировать на услышанное. А Людмила как будто слышит мой невысказанный вопрос и отвечает на него:
– То, что мы делали, нужно прежде всего нам самим. Когда ты это делаешь, твое сердце очищается, с тебя слетает вся шелуха. И потом с тобой остается только то, что ты отдаешь доброго и полезного другим. И ты это делаешь не сам по себе, а ради Христа.
Меню: выбор пал на суп
– Почему вы выбрали суп? – переключиться на кулинарную часть оказалось очень вовремя и мне, и моей собеседнице, чтобы не завязнуть в философских «размышлизмах».
– Готовить меня учила мама в детстве, потом я в общежитии жила, осваивала кухню сама, в этом я похожа на многих, – говорит Людмила. А я замечаю, что она оттягивает разговор о чем-то непростом. – Начали-то мы с макарон, но быстро поняли: одной пачки макарон не хватает. Двух пачек – тоже. С фаршем долго…
– А кого вы кормили, кто к вам приходил и куда?
– Мы повесили объявление о раздаче горячей еды возле одного из пунктов приема металла в Канищеве. Но самая главная сейчас беда – это старики и их одиночество.
Как я поняла, Людмила сказала главное. Я вижу, что эта тема – очень больная для нее, но не перебиваю. А она продолжает:
– Сегодня каждый шестой в России – это пенсионер. И беда в том, что с выходом на пенсию большинство не живет, как раньше. А доживает. От одиночества пожилые люди увядают. А когда они видят кого-то, кто готов их не только накормить, но и выслушать, просто побыть с ними, в чем-то помочь-поддержать-посоветовать, – они оживают на глазах. Почему суп? Нашим бабушкам-дедушкам уже очень тяжело даже чисто физически бывает столько времени проводить у плиты и готовить первое, следить за временем и чтобы не убежало… Чаще всего сил хватает покупать готовую еду. Мы готовили щи, рисовый суп, супы с другой крупой плюс консервы, чаще всего рыбные, они более качественные.
Бумеранг добра и заботы
– Самым важным для нас было видеть, как со временем приходящие к нам поесть люди меняются, – продолжает рассказывать Людмила. – Например, приходит уже не первый раз к нам человек и спрашивает вдруг: а можно я в следующий раз с баночкой приду и возьму суп для моей соседки? Это было особенно ценно: люди, сами нуждавшиеся в поддержке, начинали заботиться о своих ближних и знакомых. Однажды один из тех, кто часто приходил к нам, снял и отдал свою теплую куртку незнакомцу, которые пришел к нам впервые практически без верхней одежды… Семена добра дают свои ростки.
Со временем люди стали спрашивать одежду для себя. Так и пошло дело дальше: наши знакомые подключались и приносили одежду, бытовые предметы, иногда передавали нам деньги, чтобы мы на них закупали ингредиенты для супа.
Не только про еду
– Когда я только начала этим заниматься, то поняла: главное – не ждать ни от кого ни благодарности за это, ни поддержки. Не может быть дело добрым, если человек ищет в нем выгоду. Просто помоги другим, если можешь. А еще надо быть обязательно готовым к тому, что вместо нормальной адекватной реакции окружающих ты получишь как минимум безразличие, а то и осуждение, непонимание. Вообще у меня на сердце тревога за наших стариков, – Людмила возвращается к самому для нее главному. – За тех, у которых дети и внуки далеко и которые вынуждены жить одни. И у нас не хватает бесплатной помощи для них.
– А как отнеслись к вашей идее ваши близкие, семья? – возвращаю я разговор в конкретное русло.
– Когда мама к нам приезжает из Скопина, то сама берется готовить щи из квашеной капусты, у нее это один из любимых рецептов. Но я хочу сказать о другом. Это дело дало мне понять: когда мы молоды, здоровы и красивы, то интересны и важны для окружающих. С нами хотят общаться и переживают за нас. А когда человек состарился, то такое впечатление, что его оценивают по двум цифрам – «ему 75!» – и все. И человек становится безликим. Хорошо, если у него есть возможность общаться с близкими, а если ее нет – он просто чахнет в большинстве случаев…
Что дальше?
Сейчас Людмила и ее коллеги еду не привозят: ребята, которые ей помогали, уехали из Рязани. Найти других пока не получилось. Но помогать нуждающимся сама Людмила не перестала. Она дважды в неделю по дороге на работу, на остановке, отдает домашнюю еду бабушке, которая ждет ее в определенное время. А другой бабушке привозит еду домой.
Людмила Трухина
Фото из архива героини публикации
Купить электронную копию газеты