Счастливые люди

Так называл коллекционеров Иоганн Вольфганг Гёте. Классик не ошибся.

Арсен Аркадьевич Мелитонян – архитектор, писатель, культуролог, но прежде всего он – коллекционер – профессиональный филокартист, более того – президент Союза филокартистов России. Известный организатор многих социально-культурных проектов, проходивших и в нашей стране, и за рубежом, он в 2000-х годах сформировал крупнейшую в России, а значит, и в мире коллекцию почтовых открыток с видами Москвы, изданных с конца XIX века до наших дней.

Именно в этом качестве главного филокартиста страны Арсен Аркадьевич стал участником Международного форума древних городов в Рязани, представив в областной библиотеке имени Горького созданную им совместно с коллегами уникальную выставку открыток «Наследите древних городов в филокартии». Часть этой коллекции Мелитонян решил подарить нашей библиотеке. В первый день форума он также выступил с лекцией в библиотеке имени Горького, стал одним из инициаторов и модераторов круглого стола по вопросам коллекционирования.

И потому мы говорили с Арсеном Аркадьевичем именно о коллекционировании. Но это происходило уже после форума, в тот день, когда в областную библиотеку им была доставлена в дар этому признанному культурному центру области коллекция «Космос», собранная американским историком культуры Кэри Линн Рэди – супругой Арсена Аркадьевича. Множество открыток, журналов, других артефактов, связанных с освоением космического пространства, будут храниться теперь в Рязани. Так решила собиратель этой уникальной коллекции. И мы еще расскажем о выставке этой коллекции в Рязани, презентация которой прошла 18 сентября в рамках фестиваля «Читающий мир». А пока поговорим об этом удивительном занятии – коллекционировании.

Р.В.: – Арсен Аркадьевич, скажите, коллекционирование – это страсть или рациональное вложение денег в ценности?

А.М.: – Коллекционирование – многогранное явление. Я, например, начал собирать в восемь лет, потому, что мой дедушка, архитектор, еще до войны формировавший свою коллекцию иллюстрированных почтовых карточек с видами Москвы, предложил: давай-ка будем собирать открытки с видами столиц мира. Для меня это было окно в мир. Я видел столицу Ирана, Франции, какого-то африканского или южноамериканского государства в цвете и ощущал ее совершенно особо. Я не задумывался тогда, что каждая открытка стоит 30 копеек. Изначально это – интерес, эмоция, просвещение. Потом возникает желание сохранить, описать, изучить, экспонировать. Позднее это в какой-то степени становится страстью, потому что коллекционер, в данном случае, филокартист, хочет во что бы то ни стало приобрести тот предмет, ту открытку, которой у него нет.

Есть категория людей, которые вкладывают в коллекцию деньги. Филателия, например, – это, для профессионалов, очень выгодное в финансовом плане дело. Массовые выпуски марок, даже самые красивые и тематически подобранные в коллекции, будут ещё очень долго стоить столько же, сколько и при выпуске, а то и вовсе могут обесцениться… Но, если глубоко изучить предмет своего увлечения, разбираться в динамике интересов собирателей и рыночных колебаний на отдельные филателистические материалы, прежде всего, уникальные, а это не только сами марки, но и их всевозможные разновидности, конверты, открытки, почтовые отметки и штемпели, свидетельствующие об истории почты, если знать историю вопроса и глубоко понимать и чутко реагировать  на запрос филателистического сообщества, то, какие бы кризисы не случались, ежегодно цена на отдельные раритеты может увеличиваться на 8-10%.

Если человек вкладывает деньги в коллекцию, он все равно проникается, заражается идеей собирательства. Чтобы выгодно вложить деньги, нужно быть очень тонким экспертом. Настоящий коллекционер начинает смотреть, изучать, получать удовольствие от самого процесса собирания этих предметов. Здесь, н самом деле, все рядом, но мне представляется, что почти всегда первичен интерес, желание собрать уникальный материал.

Р.В.: – Когда вы почувствовали, что коллекционирование стало главным делом в жизни?

А.М.: – Все складывалось постепенно. Началось все, как я уже говорил, с детства и юности, с открыток с видами столиц мира. Мне, как архитектору, это в будущем очень пригодилось. В шестнадцать лет я унаследовал коллекцию дедушки, и ещё достаточно молодым человеком начал публиковать в популярном столичном журнале «Архитектура и строительство Москвы» статьи в специально созданной рубрике «Москва на старых открытках». В течение почти пяти лет в каждом номере этого периодического издания, а затем и в «Московском журнале» выходили мои публикации. В 2004 и 2006 годах в частном издательстве «Магма» увидели свет две книги о старинных московских иллюстрированных почтовых карточках, созданные мною в соавторстве с рядом коллег. Я начал активно популяризировать коллекцию, начатую дедом и многократно увеличенную мной, в том числе, благодаря поддержке моей супруги, не только проникшейся моим увлечением и помогшей мне дополнить ее, но и ставшей формировать свое собрание на тему отражения в предметах бытования и сувенирной продукции советских, российских и международных космических исследований. Ту коллекцию, которую она только что подарила Рязанской областной универсальной научной библиотеке.

Тогда же с моим участием и при активном организационном взаимодействии с известнейшими музейными площадками прошло несколько очень крупных выставок – в Московском Кремле в 2006 году, чуть позднее – в Музее изящных искусств имени А.С. Пушкина. Был осуществлен ряд других крупных проектов, в том числе во Всероссийском музее декоративно-прикладного и народного искусства, где в течение пяти лет в качесте подразделения этого учреждения культуры работал Музей открытки.  В начале 2006 году возникла идея проведения крупных выставок-ярмарок. И уже в 2007 году в Центральном доме художника прошла первая выставка «ПОСТКАРДЭКСПО», в которой участвовали букинистические, антикварные магазины, аукционные дома, современные издательства, представившие старую и современную открытку. Естественно, в рамках этого проекта были показаны и интереснейшие экспозиции. Выставки прошли еще несколько раз, позднее, в формате раздела «Старая бумага» стали частью проекта «Московский форум коллекционеров». Именно с середины 2000-х годов коллекционирование, филокартия стали основным направлением моей деятельности. Именно тогда все перешло на профессиональную основу. Мною и моими коллегами был основан Союз коллекционеров России, а в декабре 2014 года был учреждён Союз филокартистов России.

Р.В.: – Коллекционер годами формирует свое собрание, а коллекция формирует личность собирателя?

А.М.: – Безусловно. Любой человек, который формирует коллекцию, работает в архивах, безусловно при этом меняется, проникается культурой, духом эпохи, изучает ее. Собиратели вносят существенный вклад в сохранение историко-культурного наследия, являются экспертами, получают знания. Например, коллекционер, который тончайшим образом изучает, с одной стороны, отечественную историю, а, с другой стороны, является признанным экспертом в сфере коллекционирования наград, по орденам и полковым знакам на военном мундире может распознать личность на портрете. Но бывают и крайности. Есть люди, которые во всем себе отказывают ради коллекции. Такой человек может отказать себе в пище, в самом необходимом, какой-то поездке, так ему важно сохранить динамику пополнения коллекции, приобрести новый предмет в свое собрание. Другой полюс – когда коллекция собирается исключительно для приращения капитала. Это очень рискованно, потому что рынок волотилен. За примерами далеко ходить не нужно. В начале 2000-х годов был высок интерес к русской масляной и темперной живописи, к антиквариату в целом. Сейчас цены упали, а люди вложились в расчете на прибыль. Но, в любом случае, собиратель соприкасается с артефактами. Это влияет на образование, кругозор, человек получает импульс изучения, поиска, появляется желание вникнуть в суть того, что ты коллекционируешь.

Подлинные коллекционеры, истинные ревнители истории, хранители историко-культурного наследия рано или поздно приходят к созданию музеев, публичных экспозиций. Конечно, коллекционирование меняет человека, если он им увлечен по-настоящему.

Р.В.: – Коллекционирование – дело одиночек? Или для коллекционеров важно сообщество единомышленников, внимание к их коллекциям?

А.М.: – Все очень индивидуально. В нашей среде филокартистов есть люди, которые не дают на выставки свои материалы, никогда ничего не показывают. Много и тех, кто выставляется с радостью. Есть и поистине выдающие популяризаторы, просветители, подвижники. К таким например, относится мой друг и коллега профессор Виталий Петрович Третьяков, основавший в 2004 году в Санкт-Петербурге уникальный Детский музей открытки и возглавляющий городской Клуб любителей истории открыток. В других сферах коллекционирования также немало примеров. К величайшему сожалению, совсем недавно погиб Михаил Юрьевич Абрамов, создавший уникальный музей русской иконы. Он вложил очень большие средства в создание выставочного комплекса в Москве, огромные деньги тратил на содержание, приведение в порядок, реставрацию артефактов, их экспонирование, популяризацию. Это были его личные деньги. Он сделал музей максимально открытым, посещение музея бесплатным. Вот пример человека, который, имея средства, увлечение, интерес и, самое главное, знания, собирая вокруг себя профессиональных экспертов, реставраторов, знатоков, сумел создать уникальный историко-культурный проект.  А кто-то говорит: это только мое, я это купил для себя. И это тоже их право…

Р.В.: – Тем не менее, у коллекционеров масса разных сообществ по видам и темам коллекционирования. Это движение в последние годы возникло?

А.М.: – Эрмитаж – это изначально частная коллекция царской семьи, как и многие другие галереи мира, собранные монархами, знатными, богатыми и известными людьми. Формирование частных собраний раритетов – старинное занятие. Но массовое коллекционирование началось с появления массовой коллекционной продукции, пожалуй, с почтовых марок. Когда они появились, в разных государствах стали возникать сообщества филателистов. Это поистине демократичные объединения. Хотя, конечно в любой коллекционной среде есть и своя элита – признанные знатоки, эксперты, обладающие непререкаемым авторитетом. Это касается и филателии, и филокартии, и фалеристики (знаки, медали), и нумизматики, и десятков других видов коллекционирования.

Когда мы собираемся, не смотрим кто среди нас министр, кто предприниматель, а кто студент. Это своеобразная внутренняя этика. Мы встречаемся исключительно для того, чтобы общаться по поводу коллекций. Сколько сейчас филокартистов? Мы точно не знаем. В московском клубе регулярно встречаются человек 200 – 300. В России в целом, это тысячи людей. Но если прибавить к ним тех, кто сегодня интересуется открытками в виртуальном пространстве, посещая тематические интернет сайты, форумы и покупая карточки на интернет аукционах, думаю, мы сможем легко умножить это количество на два или даже на три. Но эти люди могут никогда не появляться в клубах. Когда не было интернета, необходимость и потребность в непосредственном общении были выше. Интернет, с одной стороны, разобщил, но, с другой – объединил, потому что сегодня я могу приобрести открытку, например, в Австралии, увидев ее на сайте, но, при этом, по понятным причинам, не встречаясь с ее владельцем. Люди, конечно, объединяются, но существует много подводных течений в мире коллекционирования.

Р. В.: – Вам не жаль расставаться с частью своего собрания? Совсем недавно вы с женой передали собрание открыток Музею-заповеднику «Александровская слобода». Теперь – Рязань.

А.М.: – Совершенно не жалко. Это наше с супругой глубокое убеждение, что коллекции должны работать, быть доступными для граждан. Коллекцию «Космос» мы несколько раз показали в московском планетарии, в столичной библиотеке имени Ю.А. Гагарина. Ее увидели тысячи посетителей. Но мы хотим, чтобы гораздо больше людей с ней могли познакомиться, чтобы с ней работали исследователи. В рязанской библиотеке она будет в основном фонде, ее будут экспонировать, изображения оцифруют, их можно будет увидеть в интернете. Второй момент – мы ведь не вечны… Что происходит с коллекцией после ухода того или иного собирателя? Какие-то коллекции сохраняются – интересуются наследники или, ещё при жизни владельцы передают их общественным или государственным организациям. Бывает, что люди, обладающие достаточными средствами, создают частные фонды, которые поддерживают те или иные собрания. Но чаще частные коллекции распадаются. Их в таком виде уже никто и никогда не сформирует, исчезнут характерные особенности собрания, связанные с личностью коллекционера, его взглядом на предмет своего интереса.

Я всегда, во всех интервью говорю, что культура – это основа и конечная цель цивилизационного развития. Если угодно – одна из целей жизни – приращение культуры в самом широком ее понимании, а не только искусства и творчества. Есть природа и есть культура. Точка. Все вокруг нас становится элементом культуры. В этом смысле очень важно, чтобы сохранялось и персонифицированное видение конкретного коллекционера.

Это приятно, когда ты видишь, как твоя коллекция живет и развивается, переходит в новое состояние. В Александровской слободе коллеги в совершенно ином ракурсе, нежели это возможно в домашних условиях, осмыслили и представили нашу с супругой филокартическую коллекцию, связанную с отражением эпохи первого русского царя Иоанна IV Васильевича на иллюстрированных почтовых открытках. Они оцифровали собрание, сделали описание каждой карточки, создали полноценный современный интерактивный продукт: на большом экране тач-скрина посетители могут прочитать информацию о каждой открытке, увидеть увеличенные изображения иллюстрированной и адресной сторон. В целом это не только дополняет их представления о времени правления Ивана Грозного, но и позволяет в полной мере оценить значение почтовой открытки как важного источника по истории и культуре.

Р.В.: – Выходит, Вы не расстались с коллекцией, а дали ей новую жизнь?

А.М.: – Фактически да. И если благодаря коллекции Кэри, которая будет теперь находиться в библиотеке, дети начнут мечтать и размышлять, создавать, рисуя, образы будущего, если она будет способствовать просветительской и лекционной деятельности, расскажет о истории космических полетов и исследований большому количеству людей – это прекрасно. Это даст определенный импульс к развитию, как собрание Третьякова стало импульсом к созданию крупнейшего собрания отечественной живописи.

Р.В.: – Что ж, будем надеяться, что именно так все и будет. Спасибо Вам, Арсен Аркадьевич, за беседу. Очень надеемся видеть Вас в Рязани еще не раз.

Фото Марии Кудряшовой