№58 (6362) от 08 августа 2025
На моём диктофоне более двух часов записи тихого, с зачаровывающим тембром, голоса Константина Петровича. В его увлекательных рассказах тесно переплелись и история становления музея-заповедника, и личная история главного есенинца страны.
Совсем скоро моему собеседнику исполнится 80 лет. Он прост и искренен в общении. Как человек в возрасте, немного неспешен, но очень живо реагирует на любые мои реплики и с большой охотой вспоминает «свои университеты». Те самые пятьдесят пять лет, что трудится в музее-заповеднике.
«Кукла»
Это сегодня Константин Петрович Воронцов – видный ученый и общественный деятель, инициатор и куратор многочисленных выставок и экспозиций, наставник для молодых сотрудников и студентов вузов, организатор научных исследований и процесса подготовки кадров. Летом же 1971-го Костя Воронцов – студент Орехово-Зуевского педагогического института – приехал в Константиново с единственной целью – написать диплом.
К своей выпускной работе, посвящённой созданию поэмы «Анна Снегина», молодой человек подходил очень ответственно. В библиотеках в то время сборников великого поэта было не так много, а вот критики или анализа было и вовсе не сыскать. Потому-то будущий педагог и отправился на родину поэта в командировку. Он был уверен, что уж где-где, а в музее Есенина точно найдутся сборники с рецензиями.
Каково же было его удивление и разочарование, когда, взяв в руки лежащий под стеклом музейный экспонат, он обнаружил под обложкой сборника стихов поэта… «куклу».
– Там были русские народные сказки, представляете? – Константин Петрович улыбается мне одними глазами. Мы сидим в его кабинете на втором этаже того отдела музея, что зовется фондами. Пройти сюда можно лишь по пропуску и в сопровождении. Оно и понятно – за стенами в многочисленных кабинетах собраны тысячи экспонатов – книги, пресса, картины, предметы мебели и одежды, фотографии и архивные документы…
В первые же годы создания музея экспонатов в нем было раз-два и обчелся. Даже вместо сборников стихов – обманки.
– Представьте, сколько лет, терпения и рвения всем нам понадобилось, чтобы сегодня в стенах комплекса были собраны тысячи предметов, часть из которых выставлена в экспозициях, часть находится в фондохранилище, а часть путешествует по выставкам по стране и за рубежом.
Посвящение
В семидесятые все приезжавшие работать в музей в Константиново сталкивались с одной проблемой: нужно было искать в ближайших деревнях «угол», что получалось не сразу. Вот молодого сотрудника директор музея Владимир Исаевич Астахов и решил устроить на время в усадьбе помещицы Лидии Кашиной, а точнее, в мезонине. Достал ключи из ящика стола и вручил будущему экскурсоводу. Поверил. Или, может, предугадал, что Константиново станет для молодого человека второй родиной, а музей – единственным местом работы.
– А наутро стук в дверь. Рано. Семи еще нет. Настойчивый такой стук. Я бегом вниз, открываю дверь, а там… Владимир Исаевич стоит, а за его спиной – группа школьников из Мордовии.
Оказалось, что ребята своим ходом на родину поэта пришли. Переночевали где-то в полях в палатках, а с утра на экскурсию запросились. У них до поезда из Рязани – всего несколько часов, а до этого еще на рейсовый автобус из Константиново успеть надо. Что делать будешь? Вот директор и привел экскурсантов к будущему сотруднику. Снова поверил.
– Провели экскурсию? – спрашиваю, прекрасно понимая, что Константин Петрович тогда, конечно же, справился на «отлично».
– Ну а как же! Когда в тебя верят, пробуждаются какие-то внутренние силы. И хоть я тогда впервые повел ребят по музею, можно сказать, без подготовки, а ребята, чтобы вы понимали, шли с большим желанием в музей, экскурсия закончилась аплодисментами, что в те времена не было редкостью.
В поисках
В начале девяностых наплыв посетителей в музей-заповедник год от года увеличивался. Больше всего с экскурсантами помогало Московское бюро путешествий и экскурсий. В Рязань плыли на теплоходах и ехали на автобусах люди разные. Были это и простые работяги, которых в то время часто на различные экскурсии отправляли профсоюзные организации, и интеллигенция. В основном – вторые, хорошо подготовленная, начитанная, интересующаяся публика. И двух экспозиций для нее – родительской усадьбы и дома Лидии Кашиной – было уже маловато.
Все силы коллектива, как вспоминает мой собеседник, были брошены на то, чтобы «сделать музей музеем». По-простому, чтобы те самые «куклы» превратились в раритетные библиотечные издания. Чтобы на стенах висели подлинные фотографии, а по углам стояли уникальные предметы мебели той эпохи. Чтобы число экспонатов увеличивалось, открывались новые экспозиции.
– Мы дружили с музейщиками, коллекционерами, библиофилами, исследователями и просто почитателями творчества Есенина. Искали, договаривались, что-то выкупали, что-то получали в дар, – вспоминает Константин Петрович.
Случались и совершенно удивительные вещи. Например, когда шло восстановление помещичьей усадьбы Лидии Ивановны Кашиной – прототипа главной героини поэмы С.А. Есенина «Анна Снегина», благодаря нечаянной встрече с импресарио Айседоры Дункан Ильей Шнейдером, музею удалось приобрести уникальную коллекцию мебели для экспозиции.
А гораздо позже, в 2016-м, произошло и вовсе невиданное. Известный на весь мир британский специалист по творчеству Сергея Есенина Гордон Маквей при непосредственном участии и содействии Бориса Игоревича Иогансона передал музею-заповеднику архив, состоящий из более чем четырёх тысяч подлинных документов, книг и фотографий. В том числе оказались и телеграммы Есенина и Айседоры Дункан, письма поэтам Александру Кусикову и Рюрику Ивневу, письма от Марка Шагала и многое-многое другое.
Колокольня
В 1999-м народный артист РСФСР Сергей Никоненко, сыгравший Сергея Есенина в фильме «Пой песню, поэт», посетовал доброму другу «Косте Петровичу», что церковь Казанской иконы Божией Матери в Константиново стоит без колокольни. А ведь именно в ней венчались родители Сережи, крестили его самого. А еще будущий поэт по указке деда зимой в пургу вызванивал с той колокольни благовест, чтобы сбившиеся с пути могли найти дорогу домой.
А Константин Петрович возьми да и передай известному артисту чертежи утраченного здания. Тогда-то и родилась у двух товарищей, влюбленных в творчество Есенина, идея восстановить колокольню.
Дело оставалось за малым – найти деньги. Никоненко попросил своего доброго приятеля Сергея Широкова свести его с депутатом Госдумы из Рязани Николаем Булаевым. Тот предложил поговорить о проблеме на месте – у церкви, куда Константин Воронцов успел заблаговременно пригласить священника высокого ранга – владыку Иосифа. И вот уже через несколько месяцев суздальские строители-реставраторы начали работы, а через год церковь Казанской иконы Божьей матери стояла во всей красе – в том самом первозданном виде, в каком она была при Есенине, Пушкине и даже Державине.
Китай
Держу в руках «Есенинский вестник», то самое уникальное музейное издание, основателем которого много-много лет назад стал мой собеседник. Константин Петрович показывает мне фотографию, на которой запечатлен момент открытия в 2017-м году Китайско-российского культурно-образовательного центра имени Сергея Есенина при Чанчуньском университете. Слева направо – ведущий научный сотрудник музея-заповедника, Почетный профессор вуза Константин Петрович Воронцов, профессор кафедры лингвистики и межкультурных коммуникаций РГУ Яков Моисеевич Колкер и директор Института иностранных языков Чанчуньского университета Ван Цзиньлин. Все трое держат в руках микрофоны, а на лицах их читаются нескрываемый задор и удовольствие.
Оказывается, перед поездкой в Китай Яков Моисеевич предложил своим коллегам устроить небольшой перформанс: почитать «Отговорила роща золотая…» на трех языках.
– Мне – на русском, ему – на английском, Лизе, так он ласково называет Ван Цзиньлин, на китайском. Но вы можете себе представить, насколько сложно переводить Есенина? Например, вот такую строчку: «Хорошо бы, на стог улыбаясь, мордой месяца сено жевать…» Вот Яков Моисеевич и предложил Лизе, свою методику перевода – не строго следовать за повествованием, а передавать суть, образность произведения! И вы знаете, я был несказанно удивлен и восхищен: впервые слыша Есенина на китайском, угадывал в мелодии, музыке его поэзию, – улыбается Константин Петрович, держа перед собой раскрытый сборник изданного в музее журнала.
После встречи я увезу выпуск №14 от 2021 года «Есенинского вестника» с собой. И лишь дома обнаружу, что он полностью посвящен моему собеседнику и приурочен к его 75-летию. О чем Константин Петрович, конечно же, тактично умолчит. Листая увесистый журнал, среди множества добрых слов в адрес есенинца, я найду строки, созвучные моему восприятию: Константина Петровича можно и нужно назвать счастливым человеком. Неважно, чем был обусловлен его выбор 55 лет назад – любовью к поэзии Есенина, близостью мироощущения с поэтом или возможностью жить на есенинских просторах. Важно, что, найдя любимое дело, он подарил всем причастным к сохранению памяти о Есенине возможность быть его друзьями, учениками, последователями.
Екатерина Детушева
Фото автора и из личного архива
К.П. Воронцова
Купить электронную копию газеты