Там, где бьют врага

№19 (6323) от 14 марта 2025

Прошли фронтовые годы журналиста Юрия Забродина

Рязанец Юрий Забродин осиротел, когда ему было двенадцать лет. Старшему брату Павлу было четырнадцать. Они были детьми советской страны – она подняла и поставила на ноги братьев.

Павел стал железнодорожником, а потом сделал стремительную комсомольскую карьеру. Младший брат Юрий после службы в армии окончил рабфак и поступил в Московский институт журналистики. После окончания учебы вернулся в Рязань, здесь как раз организовали областную комсомольскую газету «Сталинец» и сформировали молодую, задорную редакцию. Было это в 1938 году. А к лету 1941 года Юрий Забродин – уже редактор областной молодежки – третий по счету. А брат его Павел перед началом войны – первый секретарь Рязанского обкома ВЛКСМ.

Павел ушел на фронт первым и погиб в бою под Москвой в октябре 1941 года. Юрий к этому времени работал уже в областной газете «Сталинское знамя». В ноябре он узнал о гибели брата. И это была не единственная его беда. Жена его Рахиль с тремя детьми отправилась в эвакуацию в Куйбышев. В дороге младший сын умер, замерз. Юрий Иванович вновь, в который уже раз, просится на фронт и его, наконец, отпускают в армию. Но не на фронт, а на краткосрочную учебу на военно-политические курсы в Шадринск, на Урал.

На фронте он с 1942 года. Там он стал литературным сотрудником, руководителем информационного сектора редакции газеты «Знамя Родины» 240-й стрелковой дивизии. В ней он будет служить почти до конца войны и только в конце 1944 года перей­дет на службу в газету 40-й армии «За Победу». То есть произошел профессиональный рост – из дивизионной газеты военкор Забродин перешел в армейскую.

Но разве в этом профессиональный рост журналиста на вой­не? Он все время там, где бьют врага. Это слова из наградного листа. Этих наградных листов у Забродина несколько: медаль «За боевые заслуги», орден Красной Звезды, два ордена Отечественной войны. Его награждали за то, что он честно делал свое дело, – мотался без конца по частям, ротам и батальонам, организовывал материалы от имени бойцов и командиров. А как же без этого во фронтовой газете? Если вы посмотрите номер красноармейской газеты, вы практически не найдете там подписи журналиста, все рядовые да лейтенанты из действующих частей. Конечно, они не сами все это писали в большинстве случаев.

Вот мы читаем передовицу в газете «Знамя Родины» за 23 сентября 1943 года под названием «Киев зовет». А в ней такие слова: «На всех направлениях грандиозного фронта наступающие части Красной Армии вышли к Днепру. Позади остались десятки освобожденных городов, тысячи сел. Позади осталась Десна. Перед нами Киев – многострадальный узник. В нем еще оккупанты. Они стремятся удержаться на правом берегу Днепра, осатанело сопротивляются. Но сквозь рассеивающийся туман мы уже видим окрестности Киева. Сквозь гром канонады мы слышим их зов: освободите! И ничто нас не остановит, мы ждем избавления».

Под заметкой нет подписи, и я подумала: а ведь это мог быть Забродин. Когда наши войска брали Киев, были высажены десанты на два плацдарма на другом берегу Днепра – Букринский и Лютежский. В октябре с Лютежского плацдарма войска 38-й армии дважды наносили вспомогательные удары, в то время как главный удар наносился южнее – с Букринского плацдарма. Однако этими ударами освободить Киев не удалось.

К началу ноября советские войска сумели лишь расширить плацдарм до 20 км по фронту и до 14 км в глубину. Несмотря на заявленную второстепенность Лютежского плацдарма по сравнению с Букринским в октябре 1943 года, здесь тоже целый месяц шли тяжёлые кровопролитные бои. После неудачных попыток прорвать фронт и освободить Киев в октябре, Ставка Верховного Главнокомандования по ходатайству командующего фронтом Ватутина перенесла основные усилия с Букринского плацдарма на Лютежский. С него взяли Киев в первых числах ноября 1943 года.

Я рассказываю об этом, потому что капитан Забродин «уже во второй день наступления на правый берег Днепра переправился за реку и, несмотря на тяжелую обстановку, когда немцы яростно контратаковали, находился вместе с бойцами, сделал много интересных материалов, в том числе от старшего сержанта Нефедова, который переправился через Днепр с первым подразделением». Петр Нефедов удостоен звания Героя Советского Союза, а Забродин – ордена Красной Звезды.

В наградных листах о нем пишут: «В любой сложной обстановке он не теряется, всегда четко и аккуратно выполнял боевые задания и приказы. Вместе с передовыми отрядами участвовал в боях за город Зволен, Тречин и другие населенные пункты. В боевой обстановке смел, решителен, мужественен».

А повседневная, не боевая жизнь редакции также проходила не без приключений. Читаю материал о наборщице газеты «Знамя Родины», а там, в частности, следующее: «Тов. Ахтырская вместе с редакцией неоднократно попадала под обстрел и бомбёжку, но несмотря ни на что смело продолжала работу. Так было в боях под Цибулевым, когда подразделения попадали в окружение. Так было в последующих боях – Карпатах, Венгрии и в Чехословакии. Во время выпуска газеты в селе Иошефи противник весь день вёл артобстрел этого села. Снаряды рвались вокруг, но Ахтырская, презирая опасность, продолжала выполнять работу». Возможно, и Забродин тоже попал под этот обстрел.

Война завершилась для него в Румынии. Но он, видимо, еще долго продолжал служить в армии. Вышел в запас подполковником в 1957 году и вернулся в Рязань. Работал в областном книжном издательстве. Вел дневник. Писал стихи. И в некрологе, опубликованном в «Приокской правде» 23 августа 1958 года, написано: безвременно скончался. Ему было всего 43 года.

Перекличка

Леонид Вилкомир, корреспондент газеты «Красная звезда»:

– Журналисты и писатели на фронте – глаза и уши воюющего народа. А глаза должны видеть всё, уши – слышать всё. Мы ответственны не только перед современниками, но и перед потомками. Люди спросят нас: скажите, как выглядела атака, воздушный бой, что представлял собой окоп, огневая точка. И главное – как вели себя люди на войне, как оборонялись и наступали, как умирали и что завещали… Но чтобы действительно увидеть войну, наш брат должен идти на известный риск, неужели же у нас не хватит этого минимального мужества?

Алексей Самолётов, журналист, актёр, обозреватель на телеканале «Звезда», старший преподаватель факультета журналистики ГИТРа:

– Военная журналистика предполагает: езжу на всём, хожу на всём, если есть возможность летать – летаю на дронах. Ты должен понимать, что вокруг тебя происходит. Ты должен уметь соотносить ситуацию со своими действиями и свои действия – с ситуацией. Ты должен уметь всё. Ты должен видеть всё, слышать всё. Не надо играть со смертью, можешь доиграться. Не надо торопиться, а то не успеешь. Нужно работать, быть предельно внимательным и чётко понимать, что ты делаешь. Малейшая ошибка – и тебя нет. Я вот сейчас приведу себя в порядок, могу поехать на войну. В следующую пятницу полечу в Псков, потому что будет 25-летие гибели десантников в Аргунском ущелье. Буду опять общаться с Шамановым, со всеми теми, с кем я общался во время Чечни, первого и второго Дагестана. Да, полечу. Никуда от этого не денусь. Внутренне готов. К Беслану оказался не готов. Один из первых моих проколов, когда я не мог в кадре договорить стендап. Слёзы начинали с глаз течь. Вот профессиональный прокол. Потом собрался и отговорил. Дальше слёзы текли у тех, кто смотрел материал. Так и должно быть.