В прохладном стиле

21.07.2020, 00:01

№54 (5858) от 17 июля 2020

Дверной косяк как средство постижения мира

В 1986 году в День города несколько рязанцев совершили маленькое фотографическое хулиганство. Ранним утром, не привлекая внимания, они отправились в Рязанский кремль, захватив бельевую веревку, прищепки и пачку свежих фотоснимков. Вбили три гвоздя в забор, за которым шла реставрация соборов, и самовольно повесили выставку. Нет, там не было антисоветчины или эротических портретов, молодые люди не собирались эпатировать публику или записываться в диссиденты. Все было в рамках приличия. Странными были снимки. Многим они казались бессодержательными, не отвечающими принципу остановленного мгновения. Уходящими куда-то в абстракционизм. Короче, не в ту степь.

Власти на нее не обратили внимания, а люди задерживались возле работ надолго: спорили, удивлялись, кто-то говорил спасибо, кто-то советовал выбросить в помойку, были и те, кто хотел купить настоящие, по их мнению, произведения искусства. Фотографическая провокация удалась, новое направление в рязанской фотографии открыто заявило о себе, нашло поклонников, ценителей и яростных критиков. Этими молодыми людьми, отважившимися на уличный вернисаж, были Евгений Иванюк, Игорь Кириченко, Андрей Яковлев и Сергей Сорокин. Новому направлению светописи Евгений Иванович Иванюк позже дал название «прохладная фотография».
Необычная творческая стилистика зародилась в недрах студии «Мещера» с приходом молодых фотолюбителей, которым неинтересна была жанровая фотография.
Имели они право снимать не сценки из жизни, а бетонную арматуру, солнечные пятна на асфальте, штукатурку в подъезде, бутылки, песок, молчаливые окна печальных домов? Почему бы и нет? Но тогдашняя битва мнений и эстетик в фотографической среде сделала их белыми воронами и наносила удар за ударом по самолюбию. «Про нас говорили: они фотографируют углы и помойки. Теперь я даже признателен за такое определение. Хочу создать канал в Telegram под таким заголовком», – смеется Иванюк.
Вместе с создателем студии «Мещера» Виктором Агеевым Евгений Иванюк отправился к знаменитому прибалтийскому фотографу Гунару Бинде на его 50-летие. В гостях у мэтра довелось полистать библиотеку журнала «Лайф». «Я был настолько очарован некоторыми фотографиями, что тут же их переснял, чтобы дома, в привычной обстановке понять, чем они меня так поразили, – вспоминает Евгений Иванович. – В мои кумиры сразу же попали Аарон Сискинд, Майнор Уайт, Дуэйн Майклс, Джерри Уэлсманн… Само собой, уроки давала прибалтийская школа, где у авторов был более раскованный взгляд, чем у нас, и повышенное внимание к психологии личности. Как-то сама собой в нашем неформальном кружке «Август» сформировалась единая стилистика, которую мы назвали «прохладная фотография», по аналогии с cool джаз, хотя перевод «прохладный джаз», в принципе, не совсем верный. В этом джазе мы увидели нотки, гармонирующие с нашим творческим мировоззрением, – выражение чувств, эмоций в очень сдержанной форме, и вся внутренняя энергия скрывается за плавными гармоническими ходами». Поэтому Евгений Иванович называет «прохладную фотографию» медитативной. В нее хочется погружаться, чтобы пережить прустовский поток сознания.
Вот смотрю я на дверные косяки или ржавые поверхности и попадаю то в счастливую осень, то в одиночество. А рябь тяжелого песка, простирающаяся до горизонта, уносит к Есенину, к его строчкам:

И меня по ветреному свею,
По тому ль песку
Поведут с веревкою на шее
Полюбить тоску.

Можно полюбить незатейливые уголки городских пространств, если всматриваться в эти фактуры поверхностей и переплетения теней с такой же любовью и внутренним чувством, как делают это Иванюк, Сорокин, Кириченко, Яковлев и другие «прохладные фотографы». Кстати, безграничные пески, исполненные грусти, Евгений Иванович снял не в пустыне Гоби, а на Борковском карьере. Как говорится, уметь надо.
И тут я понял, в чем секрет этой фотографии. Она отзеркаливает состояние зрителя. И чем типичнее визуальный образ, тем легче попадание, отчетливее резонанс.
– Мне нравится, когда можно долго всматриваться в фотографию, открывая новые и новые пласты изображения. Вместе с этим становится тоньше восприятие мира. Ты словно попадаешь в сопредельные области искусства, в живопись например, – обозначает свое творческое кредо мастер.
Скажем сразу, не все понимают такую фотографию. Но ведь кому балет, а кому цыпленок табака. Разве можно сталкивать балетоманов и гурманов? Люди смотрят в разные стороны, только и всего.
Евгений Иванюк сейчас занимается с фотолюбителями в студии «Стиль» при рязанском Фотодоме имени Е.Н. Каширина. Разговор там больше идет о философии кадра, нежели о технических премудростях. И все жанры за круглым столом – равноправные.
«Я всегда говорю ребятам: любой ваш снимок – это личное философское высказывание, только не в собственной, а визуальной форме. И чем меньше эта форма нуждается в литературной поддержке, тем лучше».
Наверное, это справедливо для любой истинной, самодостаточной фотографии.