Высота Михаила Зайцева

02.02.2025, 09:01

№07 (6311) от 31 января 2025

Он научил нас делать газету хорошо. А иначе и делать её не стоит

Так бывает. Когда из сложного и слаженного коллектива уходит человек, который многое в нем определяет, кажется, что неизбежен сбой – что-то непременно сломается, разрушится. Когда в 2010 году из редакции «Рязанских ведомостей» неожиданно ушел ответственный секретарь газеты Михаил Николаевич Зайцев, ничего страшного не произошло. Редакция работала как часы. Так надежно, прочно отладил, организовал, отрегулировал ответственный секретарь процесс выпуска газеты, что обошлось без ЧП.

Михаила Николаевича Зайцева знала вся журналистская Рязань, притом что был он человеком совсем не публичным. Помню, когда в 1997 году создавалась наша газета, кандидатуру редактора утверждали учредители. Тогда уважаемые депутаты Рязанского горсовета задались вопросом: а что это мы ответственного секретаря не утверждаем? Вышедшие из советской системы, они думали, что ответственный секретарь в редакции – это вроде секретаря парткома. И как же его не заслушать на заседании? Представители редакции долго и терпеливо объясняли, чем занимается ответственный секретарь, за что отвечает… Убедили обойтись без формальностей.

Не могли же мы сказать им тогда, что ответственный секретарь Михаил Зайцев – это начальник штаба редакции. Вокруг него все вертится, от его расторопности зависит и своевременный выпуск газеты, и ее внешний облик, и содержание.

Первые номера «Рязанских ведомостей» мы делали в большом конференц-зале на первом этаже Дома печати. Зайцев расположился со всеми бумагами, снимками и макетами за столом заседаний в президиуме – это была его капитанская рубка. Его секретариат. Он нас подгонял, подначивал, отбирал снимки, не переставая при этом курить. И мы устремлялись в президиум, как на пьедестал.

Потом, когда в редакции уже появился кабинет секретариата, в нем всё время кипела жизнь: сюда несли снимки фотографы, здесь делались последние правки и втискивались последние самые срочные материалы в номер, тут каждый день обсуждали новости журналисты. Зайцев мог от души похвалить материал, а мог так припечатать, что и крыть нечем. Он вдруг кстати, а главное – по делу мог произнести цитату из Ахматовой или Гумилева или объяснить значение слова, о котором мы и не догадывались. Он был глубоко и обширно начитан и образован, чем никогда не козырял.

Михаил Николаевич пришел в редакцию сараевской районной газеты, уже пройдя милицейскую школу. Вернее, его отправил туда замначальника райотдела милиции Герман Орехов, понимая, что из поэта-писателя настоящего опера не получится, а вот в газете ему самое место. Там, в районке, научился всему – писать репортажи, едва успев снять резиновые сапоги после поездки в поля, аналитические статьи по статистическим сводкам. Фотографировать и придумывать подписи под снимки в стихах и прозе… Учился он на знаменитом факультете журналистики МГУ заочно, где училась и жена Галина, которую он тоже обрел в редакции. Тогда на знаменитом журфаке преподавали корифеи – Дитмар Розенталь, Семен Гуревич, Нинель Ванникова, Спартак Беглов, Елизавета Кучборская, Илья Толстой, а легендарный декан Ясен Николаевич Засурский своих студентов знал по имени-отчеству.

Их, собравшихся со всей страны, хорошо учили и неплохо выучили. И эта школа осталась с Зайцевым на всю жизнь, как и суровая школа районки.

Когда семья Зайцевых перебралась из Сараев в Рязань, в редакции «Приокской правды» Михаил Николаевич продолжал учиться у старших коллег – у Федора Пантелеевича Дорофеева, Александра Григорьевича Царева, Василия Михайловича Куприкова, Юрия Ивановича Казарина было чему поучиться. Да и весь коллектив журналистов редакции областной газеты того времени – это редкое собрание золотых перьев.

Уровень профессионализма Михаила Зайцева ценили. Его не раз звали на работу в столицу, в другие большие города. Но семья Зайцевых предпочла остаться в Рязани потому, что так решил Михаил Николаевич – нельзя оставлять малую родину, маму, у которой он – единственный сын. Интересы семьи для него были выше карьеры.

В августе 1991 года Михаил Зайцев был ответственным секретарем областной газеты. После победы демократии над ГКЧП руководство издания без больших на то оснований было уволено. И ответственный секретарь Михаил Зайцев тоже остался без работы. Времечко было такое, что на быстрое и безболезненное трудоустройство рассчитывать не приходилось. И тут возглавлявший тогда Рязанское отделение Союза журналистов Петр Григорьевич Рябинкин вспомнил, что у них есть в типографии целая тонна бумаги. По тем временам – сокровище. Бумагу можно было продать. Но Рябинкин и Зайцев решили делать журналистскую газету. Тогда в Рязани газеты открывались чуть ли не еженедельно. Правда, и исчезали с такой же частотой. Так что их задумка не лишена была изрядной доли авантюризма. Но как это ни удивительно, у них все получилось.

Они начали издавать еженедельную газету Рязанского отделения Союза журналистов России «Всем обо всём». Штата никакого не было – только редактор Петр Рябинкин и ответственный секретарь Михаил Зайцев. Редакция располагалась в закутке за сценой, всё в том же конференц-зале Дома печати. И туда постоянно тянулись люди – журналисты, фотографы, поэты и писатели, продавцы газет и… рекламодатели. Они затащили-таки в газету рекламу, печатали тех журналистов, которые тоже оказались не у дел, публиковали произведения местных литераторов, до которых в ту пору политических междоусобиц никому не было дела. Да и мы все печатались в этой газете, которую считали своей. Темы поднимали самые актуальные – защищали обиженных, высказывались от имени обнищавших, отдавали полосы под криминальные сюжеты. Судились с героями своих публикаций, бывало, и проигрывали суды. Но газета раскупалась вся, на корню, тираж рос, и первая тонна бумаги скоро закончилась. Зайцев в этой газете делал многое – писал, верстал, правил, сокращал и дописывал.

Феномен этой газеты – не политической, не ангажированной бизнесом – до сих пор ждет своего анализа. Подшивку газеты «Всем обо всём» нам удалось собрать, и это в значительной степени плод трудов Михаила Николаевича Зайцева.

В редакцию «Рязанских ведомостей» он пришел одним из самых опытных журналистов и взял на себя, пожалуй, самую трудную часть работы. У нас была тогда одна печатная машинка и один простенький компьютер. Был какой-то запас фотографий. Мы много и радостно писали, фотокоры тащили новые снимки. Из всего этого надо было сделать газету – большую, ежедневную, актуальную, задиристую. Гвоздь нужен был в каждом номере, аналитика – в каждом номере, крупные снимки – в каждом номере. Наш начальник штаба был и суровым, и требовательным, и остроумным, и занудным. Всяким был – должность такая.

Я думаю теперь: как редко мы его хвалили и в первые месяцы нашей работы, и позднее. Как мало добрых слов ему сказали, как скупо благодарили. Вот, мол, Михаил Николаевич, какой отличный номер вы вчера сверстали, какие хорошие снимки поставили, какие заголовки замечательные придумали…

Казалось, это само собой разумеется – Зайцев плохо не сделает. И что в этом такого. Но он-то лучше нас понимал, как нужно сформировать лицо газеты, ее макет, отличавший новое издание от других. Нужно делать это по новым технологиям раньше других. Иначе отстанем навсегда. Он знал, что газета должна существовать на определенной, ведомой ему высоте, и ни на ступеньку ниже. В первый же год редакция перешла от ручного набора и плоской печати газеты сначала на фотонабор и офсет, а вскоре – на компьютерную верстку. Всему этому Михаил Николаевич учился вместе с нами, и как-то так, с шутками-прибаутками, всему научился раньше и лучше других. Он вообще был самой надежной и прочной составляющей нашего довольно большого тогда и разноликого коллектива.

И когда с Михаилом Николаевичем случилась беда – тяжкая болезнь, казалось, что какую-то основную, несущую балку из нашего здания вынули. Но здание устояло. Спасибо ему за это. И сам Михаил Николаевич смог выжить в борьбе со своим коварным недугом. Недуг догнал его через 14 лет. Но все эти годы он знал, что в газете происходит, хотя в редакцию заходил крайне редко, будто бы опасаясь нам помешать. Разве он мог нам помешать? Нам было очень важно ощущать его присутствие в некотором отдалении. Теперь его нет. И только теперь мы понимаем, как нам повезло: в нашей жизни был Михаил Николаевич Зайцев – человек, который в газете умел делать всё.