Селу четыреста лет

№39 (5944) от 28 мая 2021

Оно достойно юбилея и внимания.

Кульминационное событие русско-польской войны начала XVII века, когда интервенты были изгнаны из Кремля, памятно всем: в честь него установлен у нас День народного единства 4 ноября. Произошло оно в 1612 году. Но сама война на том не закончилась. Королевич Владислав продолжал считать себя законным правителем Руси, и часть нашей знати его претензии признавала. Осенью 1618 года польское воинство снова оказалось у стен Москвы. Сражение получилось не менее ожесточенным, чем за шесть лет до этого: превосходящие силы захватчиков, казалось, без труда возьмут город и посадят на русский трон иноземца и иноверца. Однако немногочисленное русское войско, поддержанное ополченцами, сумело и на сей раз их отбросить. Уже окончательно: Деулинское перемирие положило конец многолетней войне.

За мужество и отвагу царь Михаил Федорович Романов щедро наградил защитников столицы. Нескольким тысячам воинов и ополченцев были пожалованы вотчины – наследственные земельные наделы. Правда, делалось это не без стратегического расчета укрепить рубежи государства: ведь недвижимость давалась на границах с Диким полем, откуда долго еще совершались неприятельские набеги. При этом опытное воинство селилось достаточно компактно, чтобы можно было быстро развернуть боеспособный отряд.
Так в 1621 году в Пронском уезде возникло село Суйск. Именно в нем получили вотчины более двадцати казаков, спасших Белокаменную. В их именных грамотах сказано: «за московское осадное сидение в королевичев приход 7127 года пожаловано в 7129 году» (летоисчисление велось тогда от сотворения мира). Показательно, что лишь половина из них имела к тому времени фамилии (Болдырев, Калачев, Милославский, Мятлев, Новосильцев и др.). У некоторых (Иевлевых, Назарьевых, Трофимовых) патронимы потом так и закрепились окончательно.
Когда в 1632 году по указу того же Михаила Федоровича формировался первый рейтарский полк, бывший затем долгое время самым элитным формированием русской армии, многие из суйских вотчинников вошли в его штат. Позднее, при Петре Первом, рейтаров перевели в драгуны, и потомки «московских сидельцев», соблюдая семейные традиции, неизменно продолжали служить в драгунских полках. Впрочем, случались и исключения: Денис Епифанович Тверцын, праправнук первопоселенца, при императрице Елизавете Петровне состоял в лейб-гвардии Преображенском полку, в 1754 году был отпущен домой «за болезнью», после чего прожил еще сорок лет, женился на представительнице боярского рода Тяпкиных, чей дед по материнской линии и вовсе был потомком великих князей Рязанских, стал отцом большого семейства.
Шли годы. У суйских пионеров рождались дети, внуки, правнуки. Многие через них породнились. Но кое-какие роды и угасали. Спустя сто лет от первопоселенцев остались лишь пять семей: Иевлевы, Тверцыны, Терские, Трофимовы и Тюпляевы, еще век спустя – только Тверцыны, Трофимовы и Тюпляевы, причем у последних потомки одного из двух братьев, получивших в 1621 году вотчины, – Михаила Леонтьевича, а наследники Федора Леонтьевича в селе уже не обнаруживаются.
Последними покидают Суйск Тверцыны и Трофимовы: дворян, как и крестьян, нужда гонит в город на заработки. К реформе 1861 года в селе не остается никого из прямых потомков его основателей. Впрочем, крепостниками в традиционном понимании этого слова они никогда и не были: на десяток господских дворов обычно приходилось три-четыре десятка крестьянских. Как правило, все служили: преимущественно в армии.
В этом году Суйску исполняется четыреста лет. Свое предназначение – быть форпостом на границе русских земель с Диким полем – село выполнило. И хотя численность его населения с дореволюционных времен сократилась вчетверо, оно остается местом проживания более сотни человек. Местом воистину историческим, заслуживающим, чтобы его юбилей был замечен и отмечен. И чтобы началась наконец реставрация заброшенной церкви Бориса и Глеба, где еще сохранились почти двухсотлетние фрески.

Андрей Красильников
Фото автора